ZOFIA KAPUSCINSKA-RATAJCZAKOWA
профессор университета в Катовицах, «польская муза» И.Бродского
рассказывает о своей однокурснице ЭДИТЕ ПЬЕХЕ.
Из интервью 2012 года.
Эдита Пьеха – для нас, для однокурсников, она была предмет восхищения, что она хорошо учится, а она очень хорошо училась, и одновременно прекрасно поет. У нее был большой интерес к предметам психологическим, но дело в том, что во время экзаменов иногда были и какие-то выступления и гастроли, и ей не всегда удавалось как-то все это соединить, эти два типа деятельности. Но Эдита была очень серьезно относящимся человеком ко всем задачам, она старалась и, конечно, успевала. Поэтому она так быстро стала звездой в круге студентов. Мне очень нравилось, что все мои знакомые как-то и меня оценивали, что вот она дружит с Эдитой Пьехой. Она отличалась статусом, можно сказать. Даже если ее не было на занятиях, все знали, что она не присутствует не потому, что она не хочет или лентяй, а что-то очень важное ей препятствует в этом. И этот статус еще был выше потому что: ах, она занята высоким искусством.
Я всегда наблюдала за ней, за тем как она развивает свой талант. Меня удивляло и восхищало, что из такой девочки, которая вот так пела где-то по уголкам, вдруг из концерта в концерт появляется какое-то новое явление, новое качество. Важно было также по-женски, если так сказать, как одеваться - ведь такая певица должна хорошо одеваться. Мы всегда думали, что бы купить или подсказать Эдите, чтобы она очень хорошо выглядела с таким саном, с такой фигурой. Она всем страшно нравилась, хотелось ей что-то подарить. Может быть, она не знает, но мы думали о том, как она выглядит на сцене. Вот эта одежда, вид и так далее - это были важные, важные вещи. Один раз мы поменялись. Вы знаете, что мы так разные по фигуре и, в общем, по натуре, по виду. Совершенно два разных человека. Но я получила какое-то платье с Фестиваля молодежи в Варшаве. А Эдита откуда-то какое-то другое платье. И мы поменялись. Это было так смешно и одновременно здорово, потому что это подошло ей и подошло мне. И мы были обе рады из этого, из этого перемена. Да, я уже плохо говорю по-русски. Мы обе были очень довольны. Она выступала на сцене, а я восхищалась, что мое платье на сцене и «поет».
Эдита очень быстро тесно подружилась, а потом стала возлюбленной коллеги Александра Броневицкого. Потому что он тоже был студентом консерватории в то время. Тогда началась у нее другая жизнь совсем. И мы гораздо реже встречались, когда она замуж вышла. Сначала в первое время она жила с родителями Шуры, а потом они получили комнату, и это комната, нам представлялось, что это сокровище какое-то, это привилегия, ну, как сказать по-русски, что ей надо было подарить такие условия жизни. Я навещала их в новой квартире, комнате. Помню, один раз даже ночевала, хотя это было запрещено, надо было быть в общежитии. Как-то долго затянулись разговоры, мы вместе очень хорошо провели вечер, и я у них ночевала. Но наши связи уже не были такими тесными, потому что она жила все-таки в другом месте. Постепенно немножко такая дистанс между нами. И все же я довольно часто общалась с Эдитой. Наверное, она так не помнит, потому что помнят те, которые наблюдали, а не те, которые были наблюдаемыми. На концертах она даже не знала, что мы присутствуем и слушаем ее, ее выступления. А у нее каждый год были огромные достижения какие-то новые.
Конечно, я не была особенно опытной, но мне казалось, что Шура сразу влюбился в нее. Это было видно по его отношению к ней. Когда он приходил в общежитие, я наблюдала их вместе и я видела, что ему очень важно быть с ней. Кроме того, его родители, папа и мама… Кстати, мама окончила какой-то факультет в консерватории. Ей хотелось, чтобы они поженились, и она очень этому способствовала. Так что мне кажется, что это было с двух сторон, но все-таки Шуре более хотелось, и он более ухаживал за Эдитой, чем наоборот. Я помню, после брака уже, в тот день он пришел в общежитие. Ну, и это было что-то такое совершенно необыкновенное. Всем объявили, что они уже муж и жена, и когда Эдита пошла с ним, все знали, что она поехала домой к его родителям и что это ее новая жизнь. И я думаю, что это судьба и что до сих пор Эдита вспоминает его как самого важного человека в жизни.
Я, конечно, знала Шуру, и мне он казался очень талантливым, гениальным даже, композитором и музыкантом, и очень сильным человеком, знающим цель своей жизни. Думаю, что очень большая часть успеха Эдиты связана с его ролью, с его существованием, с его талантом. То, что Эдита стала так быстро такой звездой - это большая заслуга Шуры, но делал он это из-за любви, а не потому что решил делать бизнес какой-то себе, то есть он устраивал жизнь их совместную, но прежде всего ее. Броневицкий влюбился в Эдиту с первого взгляда, как говорят по-польски, od pierwszego wejrzenia, и каждое выступление - это было что-то на пути, чтобы быть вместе. Он был совсем взрослый. Он был уже такой, как сказать, закаленный жизнью. А она совершенно молоденькая, вот такая ничего не знающая. Он знал жизнь, но то, что знал, не хотел ей передавать. Потому что это была довольно жесткая жизнь.
Я не думаю, что их совместная жизнь была так называемая веселая жизнь. Потому что они всегда относились ко многому как к потенциальной и актуальной задаче. К жизни как к задаче. Шура очень жестким бывал, требовательным. Я слышала когда-то репетицию, как он поднимал голос и очень злился, когда получалось не так, как он хотел. Это не только по отношению к Эдите, а и к мальчикам, которые были в ансамбле. Ансамбль был очень хороший, здорово они все играли. Вот это была эстрада самого высокого уровня, это было что-то такое как марьяж высокого искусства с популярным. Поэтому это всем так страшно нравилось, потому что это была музыка, а не какая-то игра, чтобы повеселиться.
Когда я уже вернулась в Польшу, Эдита тоже не раз приезжала в Польшу с Шурой и с дочкой. Тогда я познакомилась с Илоной. Потом у Эдиты начались гастроли во всей Европе, и она приезжала с ансамблем «Дружба». Я тоже была на концерте и тогда поняла, что петь - это ее призвание, это не случайная профессия, а это самое существенное содержание жизни Эдиты.
А в Ленинград я поехала снова только многое время позже, и тогда мы встретились. Я была на концерте в Октябрьском зале, ну, Эдита уже была двести процентов звезда. В России раньше не было возможности дарить цветы, было мало цветов, какие-то жалкие гвоздики. А тут розы, прекрасные букеты на сцену, на сцене появлялись. Ей было приятно, что люди с искренней любовью к ней подходят, дарят цветы. Она принимала это с большой благодарностью.
– Пани Зофья, вы психолог, что вы можете сказать об Эдите с точки зрения психолога? Вот что ее отличает, какие ее главные человеческие черты?
Она очень добрый человек, доброта - это самая яркая, главная черта ее характера, причем это не на показ, это ее сущность.
